Я решила не страдать и просто взяла билет.
Ничего не нужно будет продлевать, что успею, то успею.

Да, я бегу с поля боя, не делая его бесконечным.
Я бедный котик и мне очень тяжело и грустно.
Кто великий воин, тот и дубась.

на 41 день приснился длинный-длинный сон

Будто моя работа расположена на берегу моря в лесу в нескольких зданиях, одно из которых - моя старая школа.
Я хожу между зданиями, в здании школы некто опасный преследует меня и я убегаю, стараясь запутать следы, я перелезаю по крышам, езжу по проводам, выкручиваюсь всячески, в конце-концов мне удается убежать, я иду вдоль моря по линии прилива с коллегой по камням, очень похоже на Картеш, на берегу сосновый лес, лето, солнечно.
Прихожу в свой отдел и там моя коллега и шеф они говорят как хорошо что мы сюда переехали, теперь видно лес из окон, коллега говорит, что теперь у нас экологический подход, мы собираем пластиковые пакеты, обсуждают предыдущего директора, коллега говорит, что он ей сказал вечером ехать домой и работу доделывал сам. Я захожу в аудиторию, где сидит на занятии группа, аудитория просторная и отделана деревом, я выхожу на улицу.
Теперь я у домика, в котором живу, он в лесу, похож на Лагуты, я захожу внутрь, в сенях довольно тесно, все покосившееся, снимаю обувь и захожу в комнату, там есть кровать, стол, печка, пью чай и думаю о том, что надеть, толстовку или куртку.
Я иду в дом к опасному, дом стоит отдельно посреди поля, захожу внутрь, в сенях на меня падает предмет и над моей головой проносится заточенный конёк, я понимаю, что это было рассчитано на человека среднего роста и такому конёк попал бы в лоб, а у меня он пролетел над головой. Я выхожу, но мне стреляют вслед, бегу в высокой траве зигзагами.
Прихожу опять в отдел, здесь моя коллега говорит что она пишет письмо Саше. Теперь одновременно присутствуют два плана, в одном я слушаю рассказ коллеги и целюсь из лука в сторону моря. В другом я нахожусь высоко над морем и вижу сверху всю береговую линию, прилив, где мы шли с коллегой - всё затоплено морем, у воды стоит девушка, она ловит рыбу.
Я стреляю из лука, стрела уходит над камнями в море и над водой она превращается в блинчик, блинчик скачет очень долго, раз десять подпрыгивает. Я говорю коллеге, что тоже отправлю Саше сообщение и выхожу на берег.
Начался отлив, но воды ещё много, захожу в воду и стою в том месте, где мы шли с коллегой, по колено в воде, на мне красные сапоги.
Выхожу из воды и по берегу иду к мысу. Поднимаюсь в лес, здесь есть несколько человек, в лесу огромный сочный мох, заросли черники, вокруг сосны.
Я вижу во мхе множество грибов и думаю, что мне нужно пойти их пособирать, а для этого нужно вернуться в мой домик за мешком.
Иду по лесу и вдруг вижу что везде во мхе лежат трёхлитровые банки, спрашиваю коллегу, что это, она говорит мне, что здесь курили. Действительно, банки забиты окурками. Мне неприятно это видеть, я раздражаюсь и думаю, что люди, которые так курили были совершенно безответственные.
Иду дальше по лесу и вижу во мхах папину машину.
Рядом с ней кусты брусники, на них огромные ягоды, я начинаю их собирать в ладонь, как только у меня кончается место в ладони, я вижу, что одна ягода изъедена насекомыми, я ее бросаю, но вижу, что все остальные тоже изъедены, тогда бросаю их все, встаю, моя шеф говорит: почему бросила?
Я отвечаю, что они червивые, на что она удивляется и говорит подумаешь, червей сняла и все съедобно! Я снова спрашиваю у коллеги что за банки всюду, она отвечает я же тебе уже сказала, это окурки.
Понимаю, что да, действительно спрашивала уже, говорю, что это ужасно неэкологично, а моя коллега пожимает плечами что поделать! так уж мужчины делали!
Я говорю что хочу пойти в лес, и что всё по-дурацки, потому что здесь вот замусорено, направо всю линию берега знаю и мне неинтересно, а налево дикий лес и там медведи, потом говорю, ну а что делать здесь тоже могут быть медведи.
Иду к своему домику за мешком. В лесу среди мха появляется деревянный настил, я по нему иду, рядом идет какая-то женщина, а навстречу нам идет Том Хиддлстон.
Он спрашивает как пройти к какому-то месту, я думаю прикинуться, что не узнала кто он и с ним здороваюсь по-русски, думаю, что он сейчас ответит "я не понимаю" и тогда я перейду на англ, но женщина перехватывает инициативу и начинает с ним говорить сразу по-английски она объясняет ему как пройти, я забиваю на это всё и иду дальше своей дорогой, однако выясняется, что нам в одну сторону и мы идем теперь рядом. Я что-то говорю по русски, какую-то ерунду типа "какая хорошая погода".
Он отвечает на английском с красивым британским акцентом, спрашивает почему я не заговорила на английском, разве я его не узнала.
Говорю "нет, а вы кто?". Он улыбается и отвечает что-то вроде "я слишком известен чтобы произносить моё имя вслух"
Я смеюсь, но продолжаю игру. Мы обмениваемся парой реплик на английском. Я говорю с сильно выраженным русским акцентом.
Мы подходим к моей школе, это то место куда ему нужно было попасть. Тут его встречают.
Я напоследок делаю вид, что вспомнила и говорю "ну до свидания, Локи", но он будто не замечает шутку и уходит.

Иду к своему домику, захожу внутрь, а у меня в комнате сидят универские гидробиологи и позвоночники, здесь Полякова и ещё человек пять студентов и преподов. Они пьют чай и ждут меня.
Говорю: "я сейчас, только обувь сниму", выхожу в сени, выбираю тапки, вдруг вижу что в сенях стоит пожилая женщина и смотрит на меня подозрительно, я с рей здороваюсь.
Она спрашивает "а вы кто?". Полякова с хохотом отвечает: "Да это студенты консерватории!".
"Двоечники что ли?" уточняет женщина. "Ага, очень плохо успевающие, позор просто" отвечает Полякова всё с тем же хохотом.
Мне вдруг становится стыдно я хочу объяснить ей почему не воплотила ни одну из моих идей на биофаке, что мне нужно спать, а для успеха нужно не спать и что я сплю всю свою жизнь, что я перезапустилась, ушла на заочное и вдруг понимаю, что я и теперь не успею ничего.

С какими-то подругами гуляем по Москве. читать дальше
Я расстроена, а они говорят погоди вот сейчас мы тебе покажем прекрасное местечко и ведут меня на деревянный мост, входим под стеклянный купол, зашли в зимний сад, летают бабочки, пахнет жасмином и цитрусами, вокруг большие апельсиновые деревья в цветах.
Под куполом кафе, весь интерьер в дереве - столы, стулья - всё деревянное.
За одним из столиков сидит неприятный мужик с бледными волосами. Я его знаю, он был директором в автоцентре, где я работала, он мне не нравится и у него дурацкая причёска. С ним сидят две эскортные девицы. У меня портится настроение и я выхожу на улицу.
Вышла на берег реки, вдоль реки иду по парку, здесь мне становится спокойнее. Я дохожу до дальнего угла парка. Потом вдруг приходит вода. Всё затоплено. Я на островке газона у стены, столько воды вокруг, невозможно выбраться, только вплавь. Другие люди вокруг меня пытаются забраться на стену, я и ещё один мужчина решаем плыть. Заходим в воду. Пытаюсь выплыть, это очень тяжело - сильное течение сносит.
Еще и завихрения какие-то в воде и волны. Вся вода течёт как огромная река куда-то далеко. В итоге я выплыла, а мужчина вроде не выплыл, по крайней мере он в какой-то момент исчез. Я в городе, вода вплотную к фасадам зданий. Иду по помещениям какого-то дома, ищу людей.
Никого нет.
Выхожу опять на природу, оказываюсь на холме, вижу с холма как река разлилась.
Со мной рядом на холме стоит пожилая депутатка в деловом костюме.
Затоплена огромная территория.
Ей нужно попасть к бывшей пристани, но дорога к ней под водой.
Она собирается идти, я ее останавливаю, говорю что где затоплено лучше не ходить, потому что очень сильное течение и что меня сбило и чуть не унесло в открытую воду этим течением, а мужчину унесло и я ничего не знаю о его судьбе.
Все пытаются понять что случилось: Может быть воду сбросили из водохранилища.
Вдруг Вика говорит, что завтра внизу найдут много чего и что она первый раз в жизни разговаривала с женщиной с таким стальным голосом, когда ей позвонила мамаша спрашивать где ее ребёнок, который после перелома ноги. Я думаю, что он наверняка утонул.

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

В рамках программы "Пережить гноябрь" устроила себе ароматерапию.

Насколько не люблю запах кинзы, настолько меня прёт от базилика.



Сильно прёт, короче.

Нюхать долго базилик не получается: он, зараза, быстро вянет.

Пришлось часть заморозить.

Ещё, помыла бутылку из-под оливкового, напихала туда веточек с листиками и залила маслом. Получилось масло с ароматом базилика.

Наливаю на бутерброды по утрам, кайф.

Завтракала сегодня в маркет плейс и задумалась.

Все, наверное, помнят визуальный образ поздне-советских столовых и закусочных, эстетику конца 80-х, даже начала 90-х, она очень специфическая. Скатерти-клёнки, те самые стулья, искусственные цветочки, два вида масляной краски, гранёные стаканы, самая дешёвая как правило белая посуда. Сейчас такие можно найти в провинции валом и в городе, если поискать (как правило это означает, что ремонта там не было как раз с конца 80х).

Сравнить с тем, как выглядят закусочные и ресторанчики сейчас, как в журналах "стиль в интерьере": ухоженные красивые растения, деревянная мебель, стулья такие, стулья сякие, яркие цветовые решения, всё подобрано таким образом, чтобы создавалось впечатление, будто ты не в кафе, а дома, ну и дом окнами выходит не на Лиговку, а как минимум на Вене, да и сам дом обставляли дизайнеры икеа.

В домах в том числе стало принято делать похожие интерьеры. Бывает, дома как в кафе, в кафе как дома. Всё смешалось, короч.

Так вот. В советское/ постсоветское время мог ли кто-нибудь помыслить такоэ? Дизайнерские столы из массива, прозрачные перегородки, кадки с автополивом, освещение с лампочками в самых труднодоступных местах? Вообще такую тему визуальную?

Ладно с ними с кафе. А газоны на крышах? А вертикальное озеленение? Через какие эпохи успела пройти ландшафтная архитектура за двадцатый век? Куда хайтечнее? Не в смысле, что вот - высочайшая точка хайтека, а в смысле, мне действительно интересно, есть ли куда двигаться дальше и куда.

Кто-то это предвидел?

Что мы не предвидим сейчас?

Если мне кажется, когда я сижу в хорошо обставленном кафе, что вот он верх идеала, что лучше не может быть (ну мне лично просто очень нравится такой стиль), и вдруг я думаю, а как будет принято делать через десять, через двадцать лет? Будет ли вот это всё выглядеть и казаться красивым, гармоничным, модным, актуальным?

А как тогда может выглядеть то, что будет актуально тогда? Кто-то это предвидит?

Посмотрела последних Тварей, а до них - Аквамена.
И то ли со мной что-то не в порядке, то ли они правда жутко скучные.

В Тварях понятно, что ни черта не понятно, все какие-то глубоко замороченные, откуда-то новые линии вылезают. Дарит Грин Криденсу палочку, ок. Но разве не палочка должна выбрать себе волшебника иначе она работает через ж? Лита опять-таки. Вот она вышла, она вышла присоединиться к Гри? И он её отверг? Или что, не понятно. Или она его так отвлекала от Скамандеров. Зеркало в которое смотрит молодой Дамблдор - Еиналеж? Тогда почему оно показывает прошлое?

transurfer.livejournal.com/280914.html :

" Можно ли на терапии полностью удовлетворить потребность в недополученном в детстве?
Чтобы ответить на этот вопрос, сначала нужно понять, с каком состоянии находится взрослый человек, у которого в детстве не была удовлетворена какая-то ключевая для развития потребность (например, потребность в безопасной привязанности или потребность в том, чтобы его потребности были услышаны и удовлетворены):читать дальше

1. Он испытывает сильный психологический голод, причины которого он чаще всего не осознает.

2. По старой памяти голод ощущается как огромный и всепоглощающий. У взрослого человека потребности в любви, заботе и безопасности не настолько критичны и жизненноважны, как у маленького ребенка, потому что взрослый может более-менее о себе позаботиться, ребенок же абсолютно беспомощен и абсолютно зависим от своих родителей. Не смотря на то, что взрослому нужно гораздо меньше, память о временах, когда надо было позарез и много, осталась, и в оценке своего голода взрослый полагается на нее, а не реальное положение вещей в его жизни.

Это приводит к тому, что даже если человеку перепадает нужное в небольшом количестве, он его отвергает, потому что ему надо не одно яблоко или одна печенька, ему нужен товарняк яблок и печенек (как он счиатет).

3. По той же старой памяти, человек ощущает себя маленьким, немощным и нуждающимся, а окружающих людей воспринимает большими и могущественными, обладающими ресурсом, который человеку так необходим. Дети, потребности которых игнорировались, ощущают глубокую беспомощность от осознания, что у них нет никаких инструментов или "валюты", с помощью которых они могут получить у взрослых нужное. То есть, они не могут заставить маму прийти, когда она нужна, у них нет рычагов управления, кроме агрессии - злиться и показывать свое несчастное состояние. Если мама не приходит, рождается ощущение никчемности, ненужности и своей "плохости и недостойности".

У взрослого человека уже есть то, что он может обменять ресурс, но по старой памяти он продолжает считать себя ничтожным, никчемным и беспомощным. Он либо злится на мир и людей за то, что те не слышат его потребностей и не удовлетворяют их, либо живет в состоянии обреченного пессимизма "жизнь бессмысленна, ничего хорошего никогда со мной не случится".

4. Недудовлетворение потребностей в детстве рождает стойкие мифы о себе и мире. О себе: мама меня не любила/игнориовала/не видела меня, потому что я плохой и недостойный любви. О мире: мир жесток, равнодушен, холоден, я в нем никому не нужен и не интересен.

Даже если человеку что-то дают, он не поверит, так как это с его установками не согласуется. Либо отвергнет на основании того, что "такого недостойного урода полюбить нормальный человек не сможет, а если кто меня полюбил - значит, он такой же урод, а от урода мне ничего не надо".

5. Как маленький ребенок, он убежден, что все его потребности должен удовлетворить один человек (мама).

6. Поскольку опыта удовлетворения нужной потребности у него нет - у него в психике нет нужных "ферментов" на ее переваривание. Даже если он получит нужное от кого-то, он не сможет его принять и усвоить.

Человек с таким багажом строит свои отношения с окружающими двумя основными способами:

А. Он ничего не говорит о своих потребностях и при этом ждет, что люди как-то догадаются, что ему надо, и дадут ему это. Часто он начинает людям давать то, что очень надо ему - тоже в надежде, что они догадаются, и сделают в ответ тоже самое. При этом молчит, как партизан, потому что боится - стоит ему потребности обнародовать и открыто попросить об их удовлетворении, он будет отвергнут (как это с мамой было). Ко всему прочему, он изначально не верит, что его потребности когда-то будут удовлетворены.

Б. Он агрессивно пытается вышибать из людей то, что ему не досталось в детстве, требуя к себе абсолютной любви, обожания, подчинения и обеспечения своих потребностей. Причем, на "детских условиях": я маленький, голодный, и дать я вам ничего не могу, но вы, сильные и большие, имеющие много ресурса, мне должны и обязаны просто потому, что мне это надо.

Агрессия может быть и пассивной - человек смотрит несчастными глазами, принижает себя, прибедняется, цепляется, винит.

В случае А взрослый мир реагирует как взрослый: никто не умеет читать мысли и желания, и пока о них открыто не заявлено - на них откликаться не будут. Кроме того, во взрослом мире отношения строятся на равных и на обмене, а не на дисбалансе, когда один человек отдает другому все, ничего не получая взамен (ничего взамен - это об очень маленьких детях).

В случае Б более-менее здоровые люди шарахаются - даже если у них есть ресурс, которым они могут поделиться, у них нет его в таких огромных количествах, на которое травматик претендует. В отношения с травматиком попадут разве что такие же травматики, у которых в плане ресурса тоже шаром покати, но которыми руководит установка "Я его спасу, чтобы он наполнился ресурсом, стал мне мамой и начал ресурс вкладывать в меня". "

Из комментов:
в нашей культуре существует дедовщина - родители имеют право обращаться с детьми, как пожелают, а дети не имеют права испытывать и выражать по этому поводу протест или негатив.

Однако, для исцеления требуется называть вещи своими именами: насилие, ненадлежащее обращение, и видеть родителей такими, какими они были, и перестать их защищать за счет собственной самооценки (это не родители плохие, это я такой плохой). И знать, что имеешь на это право.

Варнинг: присутствуют физиологические процессы и жидкости.

читать дальше
Я переезжаю в некий город на юге, еду в поезде, со мной ещё две другие девы.
Я одновременно еду и собираюсь, как бы параллельно настоящее и прошедшее - собираю котеек, запихиваю их в переноски, вот они стоят в вагоне в переносках. Вагон не пассажирский, там нет сидений, ни кроватей, это грузовой вагон, он внутри совершенно пустой, только вещами забит и мы в нём. Дверь отодвинута в сторону и одна из дев смотрит наружу.
Поезд приезжает на вокзал Сочи, мы начинаем выгружать вещи, но одна из дев сообщает, что нам надо в аэропорт, точно, мы же не в сам Сочи, мы в другой город.
Теперь нужно быстро все занести обратно, успеть, пока поезд не тронулся, занесли, едем дальше очень медленно.
Летим вроде тоже, по крайней мере я сажусь в самолёт и размышляю о своём страхе летать.
Дальше я уже в квартире, на 12м этаже с видом на лес и море. Квартира похожа на студию, она светлая и там ничего нет, кроме моих вещей, я выпускаю из переносок кошек.
Я иду к терапевту пешком, прихожу, стучусь в кабинет, мне открывают, и это тот терапевт, который мне устроил ретравму пару лет назад.
Мы у него дома, он здесь живёт и принимает клиентов, сидим на кровати. Во сне он очень добрый и с большой симпатией меня выслушивает. Я путаюсь в словах, но в момент, когда думаю, что это его должно раздражать и перестаю говорить, он даёт мне понять, что будет слушать с вниманием до тех пор, пока я готова говорить, насколько бы путанно я не объяснялась, мне сразу становится легче говорить, подбираются нужные слова. Я объясняю в целом свою ситуацию и свой запрос - это установочная встреча.
Я смотрю на него, думаю, что он очень красив, в моём понимании, но при этом не чувствую физического влечения, зато чувствую большую близость и теплоту. Говорю ему что люди неадекватно реагируют на мою агрессию, привожу пример, что на меня давят, давят, не слышат просьбу перестать, а когда ору, становятся маленькие и обиженные и мне стыдно, что я срываюсь.
И он говорит, что люди часто не чувствуют собственный градус давления.
Я понимаю, что это манипуляция: не я на тебя давил, а это ты агессивная.
Мне тепло от взаимодействия с тером. Обсуждаем что я только что переехала. Он говорит, что заметил, кивает в сторону шкафа, я вижу, что зачем-то пришла с двумя мешками вещей и ещё бабушкиным зелёным ночным горшком с крышкой.
Мне неловко, но тер говорит, что все в порядке. Он меня поддерживает, а потом спрашивает не работаю ли я в отпуске. И я его убеждаю что нет, не работаю потому что у меня отпуск.
Прошел час, мы расходимся, я встаю, он тоже, я смотрю на него, собираясь, и думаю, правильно ли идти к нему, уходить от своей тер и вообще, но чувствую, что правильно, чувствую потребность именно в этом взаимодействии и решаю ориентироваться на свои чувства, думаю с улыбкой, что вот Лена мне говорила идти к мужику и я пришла, и тут он меня обнимает и целует в макушку головы.
Я иду к шкафу и кладу оба мешка себе в рюкзак, беру горшок за ручку, в этот момент в комнату заходит Илья, он тоже пациент тера, я с ним здороваюсь, а он удивляется мне, выхожу, в прихожей одеваюсь и думаю, что здесь терапевтический сеттинг нарушен насколько только это возможно и не будет ли это опасно для меня.
В прихожей в это время оказываются еще другие люди, пожилые женщины, мужчины, дети, я думаю терапевт с ними живет, это наверное его семья, понимаю, что это комуналка, и большинство - соседи, пытаюсь по лицам угадать, кто из этих людей его родня, есть ли здесь его мать.
Выхожу на улицу, решаю, что буду всё-таки ходить к нему.
Дом - не коммуналка, а общежитие, он стоит особняком в удаленном районе, мне нужно идти через парк и поля чтобы попасть к метро и добраться к себе домой. Похоже на Минск. Ранняя весна, деревья стоят в почках, но без листьев, а трава уже есть зелёная.
Я иду через большое поле и решаю заглянуть в горшок, а он полный и я думаю вылить содержимое под какой-нибудь куст в парке, ведь мочевина полезна для растений.
Но в горшке оказываются и моча, и кал.
Я удивляюсь этому и раздражаюсь, мне нужно куда-то вылить содержимое и помыть горшок, а куст теперь не подойдёт.
Я вижу впереди пруды и протоки, но к одной из проток не подойти, там прямо по берегу идёт дорога и едут машины, машин много, впереди на другом поле я виду скопление людей, ленты, шарики, играет музыка, там какое-то народное гуляние.
Мне удается спуститься к ручью, и я опускаю в него горшок, из которого выливается содержимое, кал плывет по ручью.
Я отхожу к пруду, к пруду сложно подойти, я ступаю аккуратно по грязи чтобы не провалиться и зачерпываю горшком воду, чтобы промыть его и делаю так ещё и ещё раз, и потом ещё в одном ручье.
Уже с пустым горшком я иду мимо гуляния и захожу в здание торгового центра.
Там два этажа и я иду по первому мимо разных лавок, одежды, еды, посуды.
Мне приходит в голову понюхать руки и я понимаю, что от них пахнет содержимым горшка, причем именно бабушкиным, которое от лекарств очень специфично пахло.
Тогда я решаю, что мне нужно выкинуть горшок или избавиться от него и помыть руки.
Я прохожу мимо лавки, где вижу в витрине картинку вишневого дерева и мне кажется, что она такая же как в советской книжке про плодовые деревья в моем детстве, мне очень интересно и я заглядываю внутрь.
Хозяин лавки пожилой толстый лысый немец, в лавке все вишневое: варенье, пирожные, сушеные вишни... почему-то хозяин лавки начинает смеяться и мне это неприятно , я ухожу.
Проходу мимо старьёвщика и думаю продать ему горшок, но не вижу среди вещей ничего подобного и думаю, что горшок будет не продать. В этот момент я замечаю у стены уголочек сада с цветами, растения сидят прямо в земле, а некоторые в старых керамических горшках, я думаю, что тому, кто пригячдывает за садом подойдет мой горшок и оставляю его под кустом.
Выхожу из тц. Подхожу к ручью, мою в нем руки. В ручье очень чистая вода, много цветных рыб.
Я прихожу к себе домой, кошки меня встречают. Квартира чистая и светлая, она мне нравится.
Я смотрю в окно и думаю, что мне стыдно так жить, когда тер ютится в общежитии, а потом думаю, что он вполне может заработать себе на норм жильё

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра